11 февраля 2021 года в прокат в России выходит комедия Ильи Аксенова «Родные». Создатели картины рассказали про съемки, жанр и юмор, саундтрек, и зачем смотреть этот фильм.
ПРО ЖАНР И ЮМОР
Жора Крыжовников: Мне кажется, что юмор помогает прожить самое сложное, комедия помогает справиться с, казалось бы, самым непреодолимым. Наша общероссийская проблема в том, что мы привыкли относится ко многим ситуациям в жизни слишком серьезно, на все мы смотрим насупившись. Но, как говорили в фильме моего Учителя, Марка Захарова: «Улыбайтесь, господа! Все глупости на земле делаются с серьезными выражением лица».
Алексей Казаков: «Родные» – это комедия. Зрителю, надеюсь, будет очень смешно, но и драма там тоже есть. Это наследие советских комедий, когда смеешься, но на глазах выступают слезы. Самое важное при работе над фильмом — найти ключ к сохранению комедийности, рассказывая о таких сложных темах, как эмоциональное насилие, бытовое или простое, которое насилием и не кажется, но тем не менее передается из поколения в поколение, становясь нормой. Важно было поговорить о том, как остановить это в себе самом, чтобы не передать дальше. Конечно, мы не даем никаких ответов, но мы об это говорим, мы фиксируем это через комедию.
Сергей Шакуров: «Родные» – это комедия. Все герои непутевые абсолютно. Герой Сережи Бурунова — очень узнаваемый, добродушный, простой парень. Таких легко найти в каждом селе или городе, в каждой второй квартире. Поэтому, конечно, комедия, но — что очень важно — комедия с любовью к своим героям. Я абсолютно уверен, что это добрая и веселая история из семейной жизни.
Сергей Бурунов: «Родные» — это комедия. Сценарий отлично написан Жорой Крыжовниковым и Алексеем Казаковым. Несмотря на сложный, драматичный фундамент, фильм очень смешной. Мой герой творит странные вещи, и со стороны это выглядит очень потешно. Но только со стороны.
Семен Трескунов: Мне очень импонирует юмор Жоры Крыжовникова и Алексея Казакова, который от фильма к фильму становится все глубже. Его главный секрет заключается в понимании, что любая юмористическая ситуация в глубине своей довольно драматична. «Родные» — это комедия, и я буду рад, если зрители будут искренне смеяться — им будет немного больно, но все же смешно.
Алексей Казаков: Безусловно, в комедии чем больше шуток, тем лучше, при этом, на мой взгляд, комедия — самый сложный жанр, потому что каждая фраза должна быть смешной. Даже если это драма, даже если слезы льются, автор не должен забывать о юморе. Выдерживать хороший ритм в юморе, оставаясь на территории драматического, сложно. И для меня удивительно, что в нашей кинематографической среде это не является очевидным. Я не раз сталкивался с тем, что Жору Крыжовникова считали исключительно автором комедии, который не работает в другом жанре. Конечно, проект «Звоните Дикаприо» доказал обратное.
ПРО СЪЕМКИ
Павел Буря: Для нашей студии HYPE — это первый проект в жанре народной комедии, и это круто. Тем не менее производственный цикл комедии ничем не отличается от любого другого жанра. За производство у нас отвечал Даниил Махорт. На площадке мы отметили его день рождения, и, поздравляя его, узнали, что он занимается кинопроизводством ровно половину своей жизни. Так что любые сложности он решал спокойно и оперативно. Также хочу отметить огромный вклад Елизаветы Чаленко, сопродюсера картины.
Илья Стюарт: На съемочной площадке за творческий процесс полностью отвечали Жора и Алексей. Наша продюсерская задача заключалась в том, чтобы максимально помочь им в реализации своего видения и обеспечить их всеми возможными инструментами для этого.
Павел Буря: Опыт сотрудничества с Жорой Крыжовниковым и Алексеем Казаковым был для нас интересным, полезным и очень веселым. Они были не только сценаристами и в своем роде шоураннерами, но и полноценными продюсерами и партнерами. Говорят, что все талантливые люди очень сложные, но нам было легко вместе. Жора и Леша — подлинные перфекционисты, фраза «нет предела совершенству» — это про них. Сколько было у них возможностей придумывать, снимать, переснимать, столько они это и делали. Никогда не останавливались, искали лучшие решения, работали на максимальный результат. Это был безостановочный живой процесс, за которым было очень интересно наблюдать… Жора и Алексей своим талантом и энергией заряжали всех, группа была семьей и работала с максимальной отдачей, комфортно и без эксцессов…
Очевидно, что во время пандемии все соскучились по работе: когда закончился локдаун, все вышли на работу, как на праздник. Все киношники — творческие люди, для которых запреты и ограничения особенно болезненны. Мы стали теперь готовыми ко всему. Если раньше остановки, срывы по форс-мажорным обстоятельствам были редкостью и нонсенсом, то сегодня мы живем в мире, где в любой момент может все что угодно отмениться и измениться. Теперь это для нас норма. И это делает нас более закаленными и выносливыми.
Ирина Пегова: У нас были шикарные съемки. По локациям все было просто великолепно. Во-первых, Волга!!! Она сделала для меня очень много. Истринское водохранилище!!! После пандемии меня все спрашивали: «Где ты так загорела?» А вот надо знать, где сниматься. Впечатления от съемок такие, будто я попала в санаторий с близкими людьми. Снимали не спеша. Сначала это очень раздражало, потому что обычно все происходит в очень интенсивном темпе. А мы снимали по 2–3 минуты в день, по нынешнем временам это роскошь. Поэтому мы сняли роскошное кино!
Семен Трескунов: О съемках у меня самые лучшие воспоминания. Мы трудились в условиях пандемии — все были в масках, все напряжены— и эти обстоятельства вносили некоторые коррективы в работу. Но площадка была невероятно подготовлена, каждый человек был на своем месте, все департаменты были синхронизированы, и всем руководил сильный лидер — Жора Крыжовников, который всегда помогал и в работе, и в разрешении творческих разногласий. И конечно, у меня были потрясающие партнеры: мы много шутили, а поскольку все происходило в экспедиции, то нас не отпускало ощущение пионерлагеря. Плюс ко всему я побывал в местах, где никогда не оказался бы самостоятельно, — это Липецк, Тверская область и многие другие.
Никита Павленко: На съемках была прекрасная атмосфера семейная. Не было спешки и истерик в решении технических задач, было создано ощущение полного комфорта и спокойствия для творческого процесса. Никакой обыденности, чистая магия. К тому же это было для большинства из нас первое путешествие после карантина. В нашей профессии вообще есть уникальная возможность бывать в таких местах, где ты по доброй воле не побываешь. Но на этих съемках я открыл для себя свою страну, съемочный процесс обернулся для меня отличным путешествием.
Семен Трескунов: На съемках мы много времени провели в машине, это было круто — все в сборе, веселились от души, между городами мы тоже переезжали на машине, и мы с Никитой в какой-то момент отметили, что эти экспедиционные условия, когда ты долго едешь, смотришь из окна на Россию, очень полезны для психофизического состояния фильма. И мы старались ощущение этой дороги привнести в фильм…
Сергей Бурунов: Наше путешествие, то есть много дней съемок, мы провели в допотопном минивэне с механической коробкой, который я сам водил. То еще приключение!
Никита Павленко: Каждого съемочного дня я ждал как большого события. К каждому готовился. Особенно для меня была важна сцена в доме у деда — Сергея Каюмовича Шакурова. Это сцена, когда внук наконец-то встретил своего деда, которому он может адресовать свою любовь и у которого может получить ответы, которые он не получил за 25 лет жизни в семье, стараясь быть преданным сыном. Он, может быть, не самый лучший сын, но пытается им быть. Там же мы снимали сцену танца, я подошел к Шакурову и спросил: «Можно, я сделаю гениальное похабным? Я хочу сделать ваш танец из «Свой среди чужих, чужой среди своих». Он говорит: «Ну сделай, хорошая идея, кстати….» Разумеется, это какая-то внутренняя пасхалка. Это как когда пираты оставляли метки, что они были здесь, так же и кинопасхалки — они нужны, чтобы люди не забывали. Большинство зрителей, может, и не поймет, но кто-то вспомнит, кто-то узнает. Мне кажется, это своего рода передача культуры по наследству.
Сергей Шакуров: Место съемок сцены дома деда было очень красивое — это под Тверью, на высоком берегу Волги. Реальная изба, которую художники просто наполнили необходимым реквизитом. Беседка прямо над обрывом. И все, что вокруг: деревня, баня, сад, — все настоящее. Там все засыпано яблоками настоящими, не бутафорскими. Каждое утро мы приходили на съемочную площадку, и просто: «Ах! не может быть!» Никаких специальных декораций не было. Надеюсь, все это великолепие удастся ощутить через экран и зрителю.
Катерина Беккер: В сцене дома деда моя героиня теряет свою выдержку и ей правда становится весело – она никогда не была в таких деревнях, никогда не видела таких странных людей, которые танцуют с рюмочкой под «Белые розы», и вот она смотрит на это все и понимает, что и она так может, что это не стыдно, и вдруг она себя отпускает и позволяет себе быть счастливой. Это был отличный день. Вообще, на съемках мы ездили по очень красивым местам. В основном всегда всей компанией были в кадре. Все болтали, Лиза играла на синтезаторе, Бурунов вел, Ира хохотала, Сема все снимал. Это было интересно, и мне нравилось представлять, что мы и правда семья.
Сергей Шакуров: Все сцены снимали очень подробно и тщательно. И на каждый дубль артисты были заряжены, как на первый. Это было самым замечательным. Никто не капризничал, не говорил: «Ну хватит, сколько можно». Снимали и снимали — до тех пор, пока и режиссер, и продюсеры, и артисты, и оператор не оставались полностью удовлетворены. Все хотели, чтобы был результат.
Монеточка: Жору Крыжовникова я немного побаивалась и не смогла перейти эту границу, у нас так и не случилось какого-то вдумчивого дружеского общения, я всегда воспринимала его как руководителя и стеснялась подойти. Я очень хотела, чтобы он был доволен, и всегда была рада, если он меня за что-нибудь хвалил. А с Лешей Казаковым мы смогли пообщаться вне съемок. По характеру он оказался мне ближе всех из всех наших руководителей. И я надеюсь, что мы и дальше продолжим общаться.
Сергей Шакуров: Работали здорово. Мне понравилась организационная составляющая. Я давно не видел такой слаженной работы, реальной, а не компьютерной массовки из двадцати автобусов, когда мы снимали фестивальные сцены, построенный настоящий базар с разной атрибутикой и сувенирами. Я ходил, рассматривал с большим интересом. Как-то подошли с Лизой, смотрим — пластинки! Пластинки послевоенные, эмигрантские! Этого на экране скорее всего не будет видно вообще, но какая потрясающая работа! Это такой высший класс! А массовка! Надо же было еще и всех одеть соответствующе! И все эти люди с утра до ночи, в жару и холод очень добросовестно работали.
Сергей Бурунов: Съемки всегда сложная штука, плюс ночные смены, что особенно тяжело. Но Грушинский фестиваль — это было великолепно: прекрасное место на берегу Москвы-реки, бомбическая локация… Приехал президент Грушинского фестиваля Олег Митяев, много людей…. Благодаря Жоре мы нашли правильное эмоциональное состояние моего героя и сняли эту сцену. В кино легко не бывает, но мы справились…
Никита Павленко: Я никогда не был на Грушинском фестивале, думал, что это будет как Вудсток или «Нашествие». Но нет — обычная бардовская музыка, собираются люди, которые любят природу и гитару. Но по масштабу съемок это было круто — все-таки 3000 человек собралось!!! Было здорово оказаться в этой атмосфере. И это не просто массовка была, это были люди, которые пришли оказаться в творческом процессе. Это была и магия, и аура, без всякого пофигизма. Но в целом масштаб в этой картине чувствовался в каждой сцене, а не только во время Грушинского фестиваля. К любому эпизоду подходили с максимальной серьезностью и подготовленностью. Каждую сцену разбирали и снимали максимально подробно. Но при этом мы, актеры, всегда чувствовали и свободу, и доверие.
Катерина Беккер: Грушинский фестиваль – это было очень красиво… Как можно было все это выстроить? Там был создан абсолютно реалистичный мир. Столько деталей! Фон продуман до мелочей! Гитары, камушки, пластинки… Какой это огромный труд! А сцена в форме гитары на воде!!! Она держалась на плаву, на ней стояли люди. Это же не физика, а чистая магия. Это был последний съемочный день, и, когда все закончилось, я разревелась. Очень долго ревела. Уже все уехали, а я все рыдала и рыдала. До сих пор не понимаю почему. Ну вот такая эмоция.
Илья Стюарт: Фильм выходит во время пандемии, но и снят был также во время нее. И надо сказать, нам очень повезло с «Родными», что нам удалось закончить съемки несмотря на все препятствия, с которыми съемочная группа неизбежно столкнулась. Например, мы должны были снимать Грушинский фестиваль на самом фестивале, но по понятным причинам он не состоялся физически. Я рад, что зритель получит возможность окунуться в созданную атмосферу фестиваля, несмотря на то что они пока еще не вернулись в нашу жизнь.
Катерина Беккер: На съемках мы много смеялись. В основном, конечно, над шутками Сергея. Почти всегда смеялись, когда читали сцену перед съемкой. Нам действительно было смешно. Мне запомнились рассуждения Крыжовникова. Например, его фраза «ежедневник экстремальной режиссуры» очень хорошо описывает происходящее. А еще я однажды спросила: «Хороший ли получился фильм?» Он ответил: «О том, насколько фильм хорош, будет судить зритель. Я сужу по тому, стыдно ли мне. Мне за «Родных» не стыдно». По-моему, верный подход к нашему делу. Мы же продаем воздух. Все — дело вкуса. Главное, чтоб стыдно не было.
САУНДТРЕК
Илья Стюарт: У фильма потрясающая музыкальная составляющая. В нашем кино дебютирует Монеточка в ее первой роли. Кроме этого, в картине удивительный саундтрек — от Зиверт до «Ласкового мая» и бардовских песен. Зрителя также порадуют несколько любопытных камео.
ЗАЧЕМ СМОТРЕТЬ
Жора Крыжовников: В непростом 2020 году мы поняли, что не представляем себе нашу жизнь без каких-то очень обыденных, простых вещей. Вот и поход в кинотеатр стал для нас чем-то, что помогает вспомнить себя до марта 2020 года. Мы действительно хотим отпраздновать жизнь в кинотеатрах, как бы завершив то «путешествие во тьму», которое началось в 2020 году. И я надеюсь, что в новом году все будет хорошо.
Алексей Казаков: Мы очень ждем зрителей в кинотеатрах и рассчитываем, что каждый сможет оказаться со своими родными в эмоционально безопасной среде, в кинозале, где посмотрит на самого себя, на родных и близких, посмотрит на свои проблемы и легко над ними посмеется, почувствует, что все не так уж страшно! Потому что в основе семейных отношений всегда — любовь, какая бы она ни была. Так и в основе нашего фильма тоже любовь!
Илья Стюарт: «Родные» – важный фильм о семейных ценностях. На первый взгляд это народная комедия, но зритель обязательно удивится от глубины, которая присутствует в фильме, и которая была заложена в основу истории. Я верю, что зритель покинет кинозал в созидательным настроении и с желанием праздновать жизнь. Я продолжаю быть оптимистом, я не верю, что мы перестанем посещать кинотеатры, и продолжаю искренне верить в магию коллективного просмотра кино. Фильм «Родные» создан для просмотра на большом экране со всей семьей.
Павел Буря: Это фильм о людях, это история отцов и сыновей, она будет интересна каждому. Я надеюсь, что, посмотрев картину, человек выйдет и обнимет ребенка, позвонит отцу, напишет в семейный чат: «Родные, как дела?» Это история о семье, а семья — это самое важное, что есть у каждого из нас.
Никита Павленко: Фильм «Родные» для меня – про семейные ценности. Эта картина заряжена правильной энергией, и она выстреливает в тех, кому это очень нужно, кто забывает про эти семейные ценности, про семейные отношения, про место своего убежища и своей любви. Я полагаю, что история, рассказанная в фильме, хорошо знакома большинству зрителей. Многие должны себя узнать, увидеть себя в зеркале. И если после этого фильма захочется позвонить отцу, матери, брату, сестре, значит, мы добились своей цели.
Семен Трескунов: Этот фильм — не просто развлекательный формат. Для зрителя он станет определенным психологическим испытанием — придется узнавать себя в этих персонажах, в их поведении, часто неадекватном. На съемках Жора посоветовал мне почитать книгу Георгия Товстогногова, в которой тот описывает четыре необходимых компонента художественного произведения: мысль, вымысел, правдоподобие, заразительность… Так вот, правдоподобие складывается из достоверности человеческих отношений. И если люди поверят тому, что происходит на экране, тогда они себя узнают и сбежать не смогут…
Сергей Бурунов: 90 процентов людей живут так же, как герои нашего фильма, и не осознают, что они искалечены, что им нужна помощь специалиста, что надо это раскапывать из детства. И если нам удастся донести эту мысль до зрителей, то я надеюсь, что наш фильм людям поможет. Проблему эмоциональной незрелости, по-моему, в нашем кино еще никто не поднимал.
Сергей Шакуров: Сейчас зрителя очень трудно чем-то пронять и удивить. Но если наш фильм кого-то заденет за живое, зритель будет смеяться, а местами прослезится, значит, мы достигли цели.
Семен Трескунов: Я очень надеюсь на зрительский интерес к нашему фильму. Несмотря на весь драматизм сюжета, это комедия, в этом мы зрителей не обманем. К тому же в «Родных» прекрасный актерский ансамбль. И сейчас, в условиях пандемии, когда люди вынуждены были закрыться в квартирах и пересобрать семейные отношения, этот фильм может быть мощным лекарственным средством. Похоже, 2020-й был дан нам именно для этого — чтобы мы остановились, посмотрели на свою жизнь и сделали выводы. Наш фильм в этом может здорово помочь.
Жора Крыжовникрв: Родных не выбирают. Родные могут жутко раздражать и мучить. И в то же время ты их любишь, потому что они родные. И эту связь разорвать невероятно сложно. Конечно, она может быть и цепями, которые тебя держат. Родные — это такое сложное, объемное понятие, в котором и конфликт, и тепло, и сострадание, и соучастие, и симпатия, и любовь, и ненависть, и все что угодно. Поэтому название, которое придумал продюсер Павел Буря, очень круто рассказывает про нашу семью. Там все непросто, но они связаны любовью.