30 сентября в Театре-Театре состоялась премьера мюзикла «Три товарища» (16+), созданного по мотивам романа Э. М. Ремарка. Накануне первого показа с представителями пермских СМИ встретились пять из восьми постановщиков спектакля: режиссер и автор либретто Борис Мильграм, автор либретто и стихов Михаил Бартенев, композитор Евгений Загот, сценограф Зиновий Марголин и хореограф Егор Дружинин.
Германия, Берлин, 1928–1929 годы. Эпоха Веймарской республики. Период между двумя мировыми войнами. Первая из них – 1914–1918 гг. – Германией проиграна. Впереди – новая война и новое поражение 1945-го. Героев, испытавших ужасы Первой мировой, родина встретила разрухой, безработицей, всеобщей нестабильностью и зарождавшимися нацистскими настроениями…
В прошлом у трех товарищей – Роберта, Кестера и Ленца – нет ничего, кроме чудовищной войны.
У них нет ничего и в будущем, кроме войны еще более чудовищной. Они живут одним днем, держатся лишь друг за друга и за стакан с ромом. Но приходит любовь и дарит надежду, которая вспыхивает и затухает так же, как неизбежно подходит к концу напиток в бокале.
Щемящий, глубокий пронзительный и трагичный мюзикл «Три товарища» напоминает о том, насколько важно верить в дружбу и любовь и жить настоящим.
В спектакле задействована практически вся актерская труппа, артисты балета, музыканты оркестра (полный список на сайте ТТ). Главные роли исполняют: Роберт – Александр Гончарук, Пат – Эва Мильграм, Кестер – Иван Вильхов, Ленц – Марат Мударисов, Карл – Альберт Макаров). У многих актеров в спектакле несколько ролей, и они перевоплощаются до неузнаваемости во время спектакля.
Мюзикл «Три товарища» – абсолютно авторский проект: музыка и либретто написаны специально для Театра-Театра. Для спектакля сшили более ста костюмов (от шикарных платьев до рабочих комбинезонов), изготовили порядка 15 париков, создали большую декорацию с встроенным поворотным кругом на автоматизированном управлении, установили на сцене настоящие уличные фонари, специально реставрировали настоящие немецкие ретроавтомобили и неожиданным образом разметили их в сценическом пространстве (такого в ТТ никто еще не видел!). В спектакле не используется уникальная нижняя машинерия сцены, и он может быть показан на другой площадке.
ПОСТАНОВЩИКИ О СПЕКТАКЛЕ
Евгений Загот, композитор: «У мюзикла «Три товарища» сквозная музыкальная структура: она является главным каркасом, основой, на которую всё нанизывается. Причем два акта не похожи друг на друга. Первый – больше про «здесь и сейчас», второй – про «всегда и везде».
Сначала мы попадаем в какую-то бессмыслицу, безнадёгу эпохи между двумя войнами. Музыкально здесь всё строится по сюитному принципу – девять разных картин. Преобладают стили 20–30-х годов XX века: в первом акте есть регтаймы, чарльстоны, джаз, блюзовые моменты. Есть, конечно, и то, что уходит далеко в конец XX века и даже в XXI, но в целом это калейдоскоп картинок – ярких, странных, любопытных. По стилистике, по хара́ктерности, по гротескности они напоминают работы Ка́ндера и Эбба (мюзикл «Кабаре»). Второй акт, действие которого происходит в санатории, где герои борются со смертью за жизнь и любовь, более цельный, монотематичный. Это симфонический большой стиль. Мне сложно подобрать какой-то музыкальный референс: это что-то возвышенное, может, даже пугающее, мистическое и какое-то нездешнее, при этом страстное, эмоциональное».
Михаил Бартенев, автор либретто и стихов: «Ремарк – одни из самых читаемых в мире авторов. «Три товарища» – самый читаемый роман XX века. А еще он про дружбу. А еще – про любовь. Одно к одному. В принципе, идеальные слагаемые. Вот только всё перечисленное на самом деле было вторично при выборе основы для мюзикла. Я уже много лет подбираюсь к этой работе, к этому материалу. И с каждым годом он становился для меня все актуальнее и созвучнее тому ощущению времени, в котором я пребываю. «Мы застряли навек в промежутке между грохотом двух канонад…» – поет один из персонажей спектакля. Это так. Сказка о потерянных во времени, в которой вдруг появляется любовь. Но безвременье не располагает к хеппи-эндам… Поначалу мы, конечно, пытались впихнуть в либретто гораздо больше, чем оно могло вместить. В романе есть множество колоритных персонажей и коллизий, но свой авторский взгляд в этой истории мы сосредотачиваем на Роберте и Пат. Кестер и Ленц в нашей версии отходят слегка на второй план. Зато появляется Карл. Четвертый товарищ. Верный, безотказный, мудрый. Правда, он – машина, автомобиль. Тем, собственно, и интересен».
Борис Мильграм, автор либретто, режиссер: «Перенести весь роман Ремарка на сцену, по-моему, невозможно: там невероятно много сюжетных линий. Но в этом произведении есть нечто главное, то, что стало большой ценностью для нас, авторов – тема поиска смыслов в бессмысленном существовании людей между двумя войнами. Наш главный герой Роберт, вернувшись с Первой мировой, живет одним днем. У него есть только «сегодня», поэтому только сегодня надо и полюбить, и забыть, и заработать, и напиться, и подраться, и провести время с друзьями. Всего себя нужно отдать этому дню, потому что будущее ничего не предлагает. Вместе с товарищами – Готфридом Ленцем и Отто Кестером – Роберт работает в автомастерской, создавая «скоростное железо» и находя в этом хоть какой-то смысл. Но настоящий смысл жизни он находит только встретив Пат, встретив любовь. У «Трех товарищей» трагический финал. Но в этой истории есть и свет, надежда. В жизни все не навсегда, поэтому так важно ценить каждый день, каждый час, каждый миг. Ценить искренние чувства, страсть, любовь – то, что удерживает нас на плаву в самые темные времена».
Егор Дружинин, хореограф: «Я оглядывался на исторический контекст, на фоне которого происходят события романа Ремарка. Тяжелые времена и отчаянное веселье как попытка ухода от реальности. Это безудержное веселье находило свое воплощение в таких танцах, как чарльстон, шимми, фокстрот, тустеп, свинг, бальбоа, апаш и т.д. Элементы этих социальных направлений читаются в хореографии «Трёх товарищей», но не доминируют. Есть номера – такие, как «Танец обреченных» в начале второго акта, которые и вовсе обходятся без этих цитат. Но как только возникает связь с вечеринками, бальными залами, кабаре или барами, я вновь возвращаюсь к ним. Конечно, пластический язык каждого персонажа индивидуален. Троица Робби, Кестер и Ленц разухабиста и не слишком изыскана. Им характерен неаккуратный свинг. Пат, наоборот, изящна и эротична. Ей идёт плавающий чарльстон, вальс, медленный фокстрот. Но манера танца героев меняется в зависимости от обстоятельств, событий, настроения и пр. Мне было интересно в хореографии, изобилующей элементами социального танца, использовать движения, подчеркивающие событие или настроение, не имеющие никакого отношения к историческому контексту танца 20-30-х годов прошлого столетия».
Зиновий Марголин, сценограф: «Пространство спектакля универсальное, места действия обозначаются деталями. Почти нет никакого быта. У героев нет домов, квартир. Они существуют посреди проезжей части. Нам показалось это правильным, потому что все персонажи почти нематериальны и по счастливой случайности не погибли. Они как-то пытаются выжить между двумя мировыми катастрофами, но кажется, что их судьба предопределена. И мы догадываемся, какой будет финал.
А еще в списке действующих лиц спектакля автомобили. Их ремонтируют, на них возят прекрасных девушек и участвуют в гонках. Автомастерская – это место силы, а машина – это невероятная ценность и может быть такой же красивой, как героини произведения. Это короткий период, когда Германия производила больше легковых авто, чем танков. И эти авто – единственные достоверные детали на сцене. Да и они-то существуют как-то между землей и небом, как и все персонажи.
Чаще всего зритель будет видеть пустую сцену, где люди странно перемещаются в
пространстве, кто-то из них все время пытается взлететь, как будто на этом
месте и в это время отменились законны гравитации. Хотелось бы чтобы зритель тоже некоторое время побывал в невесомости…»
Александр Сиваев, художник по свету: «Перед художником по свету всегда стоит задача сделать интересное живое пространство. Для мюзикла «Три товарища» художник Зиновий Марголин создал очень нестандартную сценографию, и для меня было большим вызовом ее «оседлать». Это совсем не бытовая история, поэтому свет в спектакле тоже не бытовой, широкой кистью написанный. Интересно, что многие световые элементы интегрированы непосредственно в сценическое пространство: интерьерные светильники, дорожная разметка, которая живёт вместе с музыкой, фонарные столбы, создающие ощущение сгущающейся ночной тьмы. Все это задает определенную стилистику, особенную атмосферу. Сама геометрия использования ретроавтомобилей на шоссе – большое, смелое и неожиданное пространственное решение. С этим работать интересно. С помощью света хочется максимально усилить эффект этого движения. Также в этом спектакле, где, к сожалению, бессмысленно ждать хэппи-энда, есть история Роберта и Пат; с ними много номеров. Два из них, особенное связанные с её смертью, вызывают сильнейшие эмоции. Как правило, для грустных сцен получаются самые красивые картины, эмоций больше. Это очень благодатная почва, чтобы сделать драматический свет, который усиливает эмоции и помогает глубоко прочувствовать происходящее на сцене. «Три товарища» – душераздирающая история в очень красивом пространстве».
НАСТОЯЩИЕ РЕТРОАВТОМОБИЛИ НА СЦЕНЕ
Ремарк, как преданный автолюбитель и заядлый автогонщик, увековечил в своих произведениях эпоху легендарных машин 20-40-х годов ХХ века. Созданные им художественные образы известных
автомобильных марок списаны с реальных машин, на которых ездил и в которых хорошо разбирался Ремарк. В мюзикле «Три товарища» – и это было принципиально – на сцене тоже реальные, настоящие немецкие машины.
Три автомобиля – красный Mercedes-Benz 290 Cabriolet D (1935 г.), бежевый BMW 326 Cabriolet (1937 г.) и чёрный Opel Super 6 (1939 г.) – трофейная техника, привезенная в Россию с войны. Специально для Театра-Театра эти машины были восстановлены буквально из руин и приспособлены к сценическому существованию. Внешне они выглядят так, как будто только что сошли с конвейера, а ведь им больше 80 лет!
У каждой машины своя история. Opel нашли в Тульской области: владельцы не хотели расставаться с семейной реликвией, но потом, узнав, что автомобиль будет полностью отреставрирован и получит вторую жизнь на сцене театра, согласились. Раритетный Mercedes-Benz обнаружили в Татарстане, а BMW – под Симферополем. Разрушенные временем немецкие машины отреставрировали всего за три месяца. Сумасшедшие сроки, титанические усилия, творческий подход к инженерному делу и автомобилестроению московских специалистов и лично Олега Долина (актёр и режиссёр, который много лет занимается реставрацией ретромашин и сложнейшими инженерными проектами для театров) – и на сцене во всей красе настоящие немецкие ретроавтомобили 1930-х годов, произведения искусства, от которых невозможно оторвать глаз.
У машин разная судьба, как и у людей. Mercedes-Benz 290 Cabriolet D, BMW 326 Cabriolet и Opel Super 6 повезло: с премьеры мюзикла «Три товарища» у них начинается новая жизнь в ТТ.
ВНИМАНИЕ!
Премьерная серия показов продлится до 5 октября включительно, следующая возможность увидеть новый мюзикл будет 25-27 октября и 22, 23 ноября. С 4 октября допуск зрителей в ТТ осуществляется в соответствии с новыми правилами посещения театров: на входе зрителю необходимо предоставить сертификат о вакцинации, или QR-код, подтверждающий вакцинацию против COVID-19 или перенесенную болезнь, или отрицательный ПЦР-тест, сделанный не позднее, чем за 72 часа (3 дня) до мероприятия, а также документ, удостоверяющий личность.
От редакции: Грустно, что посещение театров, музеев и выставок становится недоступным. Настают темные времена…